Депутат Казанцев о скандальном предложении о тарифах на дождевую воду: "Даже в мыслях такого нет, но мы сливаем золото в унитаз"
Возможность рационально использовать воду избавит Казахстан от дефицита воды в будущем, считает депутат.
Корреспондент BES.media побеседовал с депутатом мажилиса Павлом Казанцевым, чьи слова о тарифах на дождевую воду вызвали общественный резонанс. По его словам, ни о каком налоге на дождевую воду речь не может идти, но крайне важно уметь собирать её и сохранять.
"Налог на дождь – у нас даже в мыслях этого нет"
– Павел Олегович, когда вы говорили о Водном кодексе и конкретно о тарифах на дождевую воду, что вы имели в виду?
– Водный кодекс направлен на то, чтобы научиться собирать, учитывать и использовать всю ту воду, которую нам даёт Всевышний. Это первое и главное. Она у нас бездарно растекается по степи, как мы видели этой весной, поэтому это принципиальная, концептуальная направленность законопроекта. Прямое и жёсткое указание главы государства Касым-Жомарта Токаева было после весенних паводков.
Что касается дождевой, талой, инфильтрационной воды и всех видов, вопрос стоит в том, чтобы мы могли их:
- а – собирать,
- b – обрабатывать,
- c – использовать – как правило, в технических нуждах.
В частности, мы видим, что можно использовать дождевую воду. Сейчас мы её через "ливнёвку" после грубой обработки сливаем в реки, в то время как все автомойки работают на дорогущей питьевой воде. В той же Астане при дефиците воды автомойки забирали питьевую воду. По мировым понятиям это был нонсенс. В автомойках должна использоваться техническая вода, так же как и в промышленных предприятиях, и для полива огородов. И это требует дополнительных сборов и учёта. Поэтому именно эту конфигурацию мы сейчас обсуждаем в проекте Водного кодекса.
Решений пока нет. Но принципиальный вопрос в том, что никаких тарифов, никаких налогов на талую воду, на дождевую воду, на другие, помимо питьевой, вопрос не стоял, не стоит и не будет стоять.
А вопрос стимуляции сбора и обработки воды, допустим дождевой или талой, для технических нужд – да. Стимуляция хозяйствующих субъектов, прежде всего к сбору и использованию этой технической воды, требует, естественно, вложений.
Например, в Экологическом кодексе мы продумали и внедрили такую практику как наилучшие доступные технологии (НДТ), в которых государство, с одной стороны, понуждает, чтобы экологически грязные предприятия покупали недешёвые технологии, внедряли их у себя. С другой стороны, государство поддерживает через субсидии, через льготы внедрение для того, чтобы воздух стал чище, окружающая среда стала чище и население, соответственно, получило ощутимый, зримый эффект от этого.
То же самое мы продумываем сейчас и по Водному кодексу. Как мы будем собирать эту воду, какими технологиями, как будем стимулировать наш промышленный потенциал и бизнес-потенциал использовать техническую воду.
Возвращаясь к пресловутому налогу на дождь. В некоторых странах пытаются сейчас придумать налог на дождь. У нас даже в мыслях этого нет. Наша задача: там, где можно использовать техническую воду – её и использовать. Тогда огромное количество воды будет перенаправляться и использоваться людьми. Дефицита питьевой воды не будет. Сейчас мы её бездарно тратим на технические нужды, потому что у нас нет технической воды, потому что наша система не была заточена на это.
"Мы как будто бы сливаем золото в унитаз"
– Вы изучали, как устроено водоснабжение на Западе, и можно ли так сделать в наших домах?
– На Западе в каждом доме проложены два водопровода. Первый водопровод используется для питья, мытья, стирки и других бытовых нужд, например, можно заполнить небольшой бассейн прямо у себя дома – ради бога. Второй водопровод предназначен для смывания продуктов жизнедеятельности в унитазе. Ну и грех же использовать питьевую воду для таких целей! Мы же сливаем ежедневно не один раз, и это как будто бы сливаем золото.
Сейчас мы осознаём, что невозможно просто так переоборудовать все наши многоэтажные дома, добавив второй водопровод. Перекапывать все населённые пункты – нереально. Однако для новостроек можно ввести систему с двумя каналами: один – для питьевой воды, которую будут использовать для питья, умывания и стирки, и второй – для технических нужд. Питьевая вода – это действительно дорого, ведь это качественно подготовленная вода. Мы должны осознавать, что эта вода буквально на вес золота, и всё же мы используем её для полива машин, огородов, и даже на некоторых предприятиях без раздумий тратят её как обычную.
"Не нужно покрывать водоёмы плёнкой"
– Как заставить промышленные предприятия использовать дождевую воду?
– Дождевая вода и так собирается, например, с улиц через ливневую канализацию, и это нормально. Но на крупных предприятиях, где её можно активно собирать, объёмы потребления не так велики. Если смотреть в масштабе всего Казахстана, техническая и промышленная вода составляют 20% от общего потребления. Нам нужно мотивировать предприятия. Мотивировать через политику, которую мы сейчас обсуждаем. Пока конкретных решений нет. Есть желание освободить излишки питьевой воды и направить их на нужды населения, как и должно быть.
– Под словом "побудить" вы имеете в виду финансовые субсидии?
– Это один из возможных вариантов. В данный момент идёт обсуждение. Мы всё ещё настраиваем эти поправки, только начали серьёзную работу. Ведь Водный кодекс – это огромный объём работы. Возможно, будут предложены субсидии на внедрение технологий, а не на объём потреблённой воды. Похоже на то, как это реализовано в Экологическом кодексе. Нам нужно оценить, сколько это может стоить государству и стоит ли вообще это внедрять. Возможно, будут применены жёсткие меры ограничения, если предприятие не использует техническую воду, тогда мы можем рассмотреть другие меры. Пока окончательные решения не приняты, я не могу точно сказать, не потому что это секрет, а потому что мы ещё обсуждаем и спорим по этому вопросу, работа требует доработки. Нам нужно точно настроить ответственность и стимулирующие механизмы.
Население может спокойно наблюдать за нашими усилиями вырваться из ловушки дефицита воды, в которую уже попали многие страны. Я всё глубже погружаюсь в Водный кодекс и понимаю, что при эффективном, даже не полностью западном подходе к использованию воды, у нас нет дефицита и не предвидится в обозримом будущем. Тем не менее большая часть воды в Казахстане используется для сельскохозяйственных нужд – около 60-70% всего потребления воды. Из этого количества 50% воды бесполезно уходит в землю. У нас каналы дырявые. Например, канал Сатпаева, Сырдарья – уже ручеёк. На каналах мы удерживаем воду, но посмотрите на болото вокруг них – боковина прохудилась, дно выложено ещё советскими бетонными плитами, где кроме арматуры уже ничего не осталось.
Нам действительно нужно применить жёсткие меры, возможно, государство должно выделить ресурсы, чтобы мы не теряли 50% воды из 60% потребления по всему Казахстану, которые идут в землю, а 10% испаряется, и мы не можем это контролировать. Не нужно покрывать водоёмы плёнкой, это бессмыслица. Но мы можем сделать что-то другое. Наши соседи уже закрыли все каналы и за два года внедрили современные технологии. Не нужно укладывать плитку или заливать всё бетоном. Есть маты со специальной химической смесью, которые кладут в каналы. Запускается вода, смесь вступает в реакцию с водой, и всё – наши каналы как новые. Представляете, какой объём воды мы сможем сохранить? Мы позволяем рекам Сырдарье, Нуре, Ишиму, Есилю, Иртышу уносить воду, когда у нас в водохранилищах 60% запасов, и Астана в опасности. Нам не нужно в панике искать, откуда перекинуть воду. Вода у нас есть, мы просто должны научиться её сберегать через реконструкцию, стимуляцию бизнеса и так далее.
Люди от этого только выиграют, ведь они перестанут беспокоиться, что завтра откроют кран, а из него вместо струи польётся капля или вообще ничего не будет.
"Вода – это ресурс народа, поэтому продавать её нельзя"
– Я уточню: касаемо крупных предприятий понятно, но предусматривается ли в вашем предложении коммерческий аспект, то есть можно ли будет создать предприятие, собирать талую или дождевую воду и продавать её?
– Во-первых, я вам сразу скажу, что мы это не рассматриваем и, думаю, не будем рассматривать, хотя предложения от депутатов могут быть разные. Никакая санитарно-эпидемиологическая служба и никакой госконтроль не позволят разливать в систему водоснабжения техническую прозрачную воду. Это абсурд, это просто невозможно. Просто ради интереса наблюдайте, как это происходит: вода идёт из охраняемого водозабора, попадает в кран...
– Я имел в виду не питьевую воду, а дождевую – для полива огородов, например, в труднодоступных, вододефицитных регионах. Там может быть создано предприятие, которое собирает воду и в жаркие дни продаёт её фермерам.
– Вода – это ресурс народа, это закреплено в Конституции, поэтому продавать её таким образом нельзя. Приведу вам другой пример: представьте коттеджный посёлок, допустим, где 100-200 домов, люди живут за забором, у них есть асфальт и ливневая канализация. Дождь естественным образом выпадает, что-то уходит в землю, что-то – на асфальт, собирается по тропинкам и уходит в степь. Но я знаю примеры, где уже ставят большие ёмкости для механической очистки, чтобы собирать грязь, и потом эту воду можно использовать для полива через летний водопровод. Будет ли эта вода что-то стоить? Я думаю, что да.
Но она будет стоить гораздо дешевле, чем обычная водопроводная вода. Я живу в частном доме, я поливаю питьевой водой, я преступник. Я поливаю питьевой водой, но и плачу по тарифу. Но если бы рядом был второй водопровод с технической водой, как это бывает на дачных массивах... Техническая вода минимально очищается, и мне это подходит. Она будет стоить намного дешевле питьевой воды, потому что я её не трачу. Вы представляете, какая разница между тем, чтобы полить огород и сходить в туалет или помыться? Это как небо и земля. Мы буквально выливаем на огород наши тенге, доллары – что угодно. А вот с технической водой мы могли бы существенно сэкономить. Конечно, она требует поддержания системы, насосов, давления, но тариф будет значительно ниже. И здесь я плачу гораздо меньше, это прямая выгода для населения.
Вот поэтому сейчас всё больше людей говорят о необходимости внедрить эту технологию, чтобы мы могли собирать дождевую воду с нашей территории, слегка очистить её и использовать для своих нужд. Более того, в микрогородках или в современных сёлах это может быть решено местным сообществом, и там вообще может не быть тарифа. Бюджетные средства могут идти на поддержание давления и электричества. Так что здесь, даже если и возникают какие-то проблемы, они решаются на благо, в абсолютное благо.
Это сложнейшая задача, стоящая перед Водным кодексом. Мы сейчас активно работаем, ищем решения на ходу, участвуют государственные органы и научное сообщество. Приходите на наши рабочие группы. У нас, можно сказать, каждое решение обсуждается очень активно – от шуток до серьёзных споров по каждому пункту. Ищем оптимальные варианты и по большинству поправок мы приходим к консенсусу. Работа только началась, поэтому сейчас рано говорить, к каким итогам мы придём, но точно не к тому, что у населения появится дополнительный тариф, и оно будут недовольно.
– Ваши слова сравнили с налогом на дождь из мультфильма про Чиполлино (инициатором был принц Лимон)…
– Да, помню, но я бы это назвал, знаете, хайпом, наверное. Не могу сказать, что это наглая ложь, но, скорее, это результат недопонимания. Поэтому мы особо не реагируем. Мы видим, что это резонансно, но на это не стоит серьёзно реагировать, потому что любой трезво мыслящий человек понимает, что это абсурд. Абсолютно невозможно. Даже если бы очень хотелось, невозможно было бы такое решить.
Так что, наоборот, мы приглашаем всех, включая средства массовой информации. У нас рабочая группа открыта. В ней 122 человека. Это огромное количество. Обычно в рабочих группах у нас 7-10 депутатов. В нашей рабочей группе 22 депутата. Это почти 30% нашего мажилиса. Все хотят быть вовлечены, поэтому здесь у нас работают юристы, практики и так далее. Здесь ничего так просто не пройдёт.
–––
Читайте также:
–––