Женис Касымбек, аким Астаны: «Мое становление на госслужбе не связано с конкретным человеком»

Аким Астаны Женис Касымбек дал интервью специальному корреспонденту BES.media Дамиру Байманову, в котором рассказал, почему он уверен в новом генплане Астаны, зачем настаивает на строительстве LRT, о том, как застройщики обходят законы и кто повлиял на его карьеру.  

Публикуем интервью с градоначальником в YouTube-канал BES.media целиком, без монтажа. 

Для тех, кто любит читать, а не смотреть, BES.media предлагает прочитать текстовую версию интервью

– Добрый день, уважаемые читатели! Я Дамир Байманов, журналист. Сегодня на вопросы BES.media согласился ответить аким Астаны Женис Касымбек. Здравствуйте, Женис Махмудович!

– Добрый день!

– И начнем наше интервью с одного из самых важных вопросов. Вы разработали новый генплан до 2035 года. Как я понимаю, сегодня он находится на согласовании у государственных органов. Когда люди смогут его обсудить и внести свои предложения?

– Генплан разрабатывается на протяжении почти двух лет. То есть эта работа была начата еще в 2021, 2022 году. И естественно, он разрабатывается с учетом всех тех тенденций, которые  в городе сейчас есть. Это связано с урбанизацией, с активной миграцией, увеличением объемов, темпов строительства, производственной мощности, и так далее, и так далее. Очень много вопросов. Он находится в активной стадии разработки. Государственными органами будет согласовываться осенью этого года, до этого мы проведем общественные слушания. Август, сентябрь мы будем проводить общественные слушания.

– В каком формате?

– Публично, открыто будут проводиться

– Я посмотрел этот проект…

– После этого только он пойдет на согласование в госорганы.

–  Я посмотрел этот проект, и у меня возник такой вопрос. Ваш предшественник Алтай Кульгинов говорил о двух корректировках генплана, в 2000 году и 2010 году, это было при Джаксыбекове и Тасмагамбетове. В обоих случаях прогнозный рост населения был достигнут значительно раньше. Теперь в этом проекте генплана к 2035 году вы прогнозируете население до 2,5 миллиона человек. Не получится ли так, что эти цифры будут достигнуты значительно раньше, и мы столкнемся с теми же проблемами, что и сейчас: точечная застройка, дефицит воды, электроэнергии, школ?

– Ну, я могу заверить, хоть мы и прогнозируем темпы роста населения в районе 2,3-2,5 миллиона человек к 2035 году, мы закладываем мощности по всей инженерной и социальной инфраструктуре, которые могут принять большее количество людей в городе.

– С запасом.

– То есть мы, например, сейчас с учетом тех проблем, которые были по питьевой воде, решаем. Например, на среднесрочный, долгосрочный период мы ориентируемся на большой запас прочности. Те меры, которые были предприняты в последние 2-3 года, решают проблемы на ближайшие, условно, до 2026 года. Плюс начинаем мы осенью этого года проекты по питьевой воде, они должны нам дать запас прочности до 2028-2029 годов.  В следующем году начнется реализация проектов. В этом году проектирование, реализация проектов в следующем году, с запасом прочности как минимум на лет 15-20. И такая же ситуация будет по всем коммунальным службам, по всем объектам жизнеобеспечения.

– Как вы думаете, акимату почему раньше не удавалось хотя бы примерно предугадать эти цифры, прогнозный рост населения?

– Я не могу говорить…

– И потом, кто может быть в этом виноват…

– Ну, реально, не могу давать оценку этому, и я уже неоднократно говорил, и сейчас тоже не буду давать оценку своим коллегам-предшественникам. Могу сказать единственное, что например, сейчас ситуация по воде выровнялась, и мы имеем водоснабжение питьевое, по крайней мере сейчас июль, и мы прогнозируем на ближайшее время, эта работа была начата 2-3 года назад. То есть оценка ситуации была. Действительно, темпы миграции были очень высокие. 5-6% в год – это один из самых высоких темпов в мире. Если даже сравнивать с другими городами, пусть мы всего лишь 1,3-1,5 миллиона человек, но темпы миграции очень высокие. Поэтому мне сложно отвечать на ваш вопрос, кто за это отвечает, и так далее. Единственное, могу сказать, что сейчас есть четкое понимание, видение, как мы будем работать в этой ситуации.

– А считаете ли вы, что за это должен нести ответственность, в том числе, и градоначальник?

– Ну, это вопрос не ко мне.

– Хорошо. По новому генплану. Честно говоря, не похоже, что некоторые проблемы найдут стопроцентное решение. Например, к 2035 году средним образованием планируется охватить 75% детей. При этом полный охват достигается 1,5-сменным обучением. Что это за схема? Почему бы сразу не заложить стопроцентный охват, что мешает предусмотреть строительство дополнительных школ?

– Возможности бюджета. Мы не можем сразу одновременно 100 школ построить в этом году. И так в этом году начинается строительство 24 школ по программе «Комфортная школа», это колоссальная сумма, строится за счет республиканского бюджета при поддержке фонда «Самрук-Казына». Плюс мы сами строим и за счет местного бюджета, и за счет республиканского бюджета, отдельно от этой программы. Плюс большое количество школ строится частными компаниями, и в итоге мы планируем…

–  Это государственно-частное партнерство?

– Есть и такие проекты, ГЧП, когда, например, под гарантии государства о подушевом финансировании частный инвестор строит сам школы, эксплуатирует. Таких школ немало же. Поэтому мы планируем только за ближайшие два года порядка 140 школ ввести в эксплуатацию. Это колоссальная цифра! 140 школ за 1,5-2 года. И при этом дать порядка 120 тысяч новых ученических мест.

Ежегодно рождается в городе более 30 тысяч новорожденных, плюс миграция. Мы видим, что буквально через 5-6 лет первоклашек будет более 30 тысяч, а может быть, и 40. А, например, в прошлом году было, в первый класс пошли 25 тысяч человек. Разница будет почти 20 тысяч человек, через буквально 5 лет, между 1 и 11 классом. Поэтому это требует большого объема инвестиций.

Сегодня 8 трехсменных школ, 18 переуплотненных. Поэтапно мы будем решать. Мы планируем, что в течение уже двух-трёх лет полностью уйдем от трехсменных школ. То, что вы назвали, 1,5-сменное – это уже большой прогресс вперед. Поэтому эта работа будет продолжаться.

Мы самый "молодой" город, один из самых молодых городов в Казахстане, средний возраст (жителей) – 30 лет. Большое количество детей, подростков.

– Мы помним, что президент давал поручение направлять коррупционные деньги, которые изъяты судом, на строительство школ. Вы сейчас по этой программе…

– Именно по этой программе, именно по этой программе у нас сегодня завершается строительство 10 школ. Они были начаты в прошлом, в этом году за счет местного бюджета, и сейчас в соответствии с поручением главы государства с этого фонда, о котором вы говорите, идет финансирование завершения строительства этих школ, через министерство образования.

– 1,5-сменное обучение не будет препятствовать комфорту учеников?

– Сегодня у нас практически все школы с двухсменным образованием. Плюс, я еще раз повторяюсь, 18 переуплотненных. И восемь школ вообще трехсменных. Поэтому, две смены – это нормальная форма обучения. 1,5 – это намного серьезно разгружает ситуацию.

– Следующая из проблем города – это общественный транспорт. Недавно аким Алматы Ерболат Досаев рассказал, что акимат добился с МИИР пересмотра договоров с автобусными операторами. То есть речь идет о том, чтобы к ним предъявлялись дополнительные требования в части содержания автобусов, поведения водителей, и облегчения получения прав категории "Д". Что планируете делать вы? Город сейчас выплачивает 30 млн субсидий.

– Миллиардов.

– Да, миллиардов, автобусным паркам. Насколько они эффективны, на ваш взгляд?

– Конечно, если мы не будем субсидировать стоимость проезда, то мы должны повысить стоимость билета в несколько раз. Последний раз изменялась стоимость билета в 2012 году, 11 лет назад. За 11 лет и зарплата водителей выросла, так? И расходы, связанные с ГСМ, выросли, стоимость ГСМ выросла. То есть обслуживание и стоимость перевозки выросли в разы за эти 11 лет. В то же время государство держит стоимость билета на том же уровне, как и 11 лет назад. Это социальная поддержка со стороны государства. Для того чтобы автобусные компании могли осуществлять перевозки качественно, государство должно или субсидировать эти перевозки, или отпустить стоимость билета.

Если мы сейчас будем вводить стоимость билета, ту, которая на рынке фактически должна быть, она вырастет, еще раз повторяюсь, в разы. Например, на электробусы стоимость проезда на одного человека превышает 350 тенге. До 400 доходит. Такую стоимость мы сегодня для горожан ввести не можем, да? Стоимость сегодня такая же, как была в 2012, 2015, 2020 годах. Поэтому мы за счет местного бюджета вынуждены субсидировать. Например, в этом году приходит порядка 400 новых автобусов.

Сегодня эксплуатируется порядка 900, а необходимо 1400-1500. 400 новых автобусов появляется, из них 300 это государственные, первый автопарк, и четыре оставшихся частных автопарка приобретают порядка 100 автобусов. В этом году. В следующем году еще порядка 200 автобусов будет. Теперь, количество автобусов увеличивается – мы должны увеличить объем субсидий. Мы ожидаем, что на следующий год объем субсидий дополнительно 5-6 млрд тенге потребует, потому что потребность в этих автобусах есть.

Вы знаете, есть нарекания со стороны горожан. Что графики маршрутов не соблюдаются перевозчиками, что в автобусах очень большое количество пассажиров. Поэтому сейчас активно проводим работу по обновлению парка, во-первых, и по увеличению парка. Это возможность нам дает открывать новые маршруты, потому что активно жилая застройка же идет, в новые жилые массивы надо же новые маршруты пускать. Плюс на существующие маршруты мы будем добавлять количество автобусов, и частота, и график движения автобусов улучшится.

– То есть повышение тарифов вы не рассматриваете? В Алматы уже повысили тариф.

– Мы планируем рассмотреть данный вопрос, но данный вопрос будет проходить общественные слушания. Понятно, что всю жизнь стоимость проезда не может быть на одном уровне. Заработная плата и водителей растет, и стоимость ГСМ меняется, поэтому мы должны. Или должны из бюджета постоянно субсидировать. Это абсолютно нерыночный механизм, он за собой влечет то, что частный перевозчик не заинтересован в бизнес-механизмах, потому что знает, что бюджет все равно будет закрывать те убытки, которые образуются за счет социальных перевозок.

– А вы пересматривать договоры с автобусным парком не…

– Мы постоянно договоры с автобусными парками совершенствуем. Если есть нарекания, что конкретно на этих маршрутах частота рейса не соответствует, маршрутные линии необходимо поменять. Еще какие-то вещи, связанные с сервисом – переговоры ведем с парками и меняем условия.

Здесь вы, наверное, имеете в виду, что речь идет о повышении стоимости проезда, так? В первую очередь? Пока официально таких заявлений акимат Астаны не делал, но в перспективе мы планируем в следующем году этот вопрос рассмотреть, и будем выносить на общественные слушания.

– Да, я имел ввиду, что помимо этого систематические проблемы с опозданиями, большими интервалами, набитыми автобусами….

Здесь основная проблема – дефицит автобусного парка. Когда автобусов не хватает, появляется опоздание на маршрутах, так? Автобусов не хватает – большое количество людей в автобусах собирается, на остановках собирается. Когда мы достигнем необходимого объема автобусов, эти вопросы должны исчезнуть сами.

– А в этом дефиците общественного транспорта нет доли неоптимизированных маршрутов? Потому что мы видим, что некоторые маршруты делают большие круги, путь от начальной до конечной точки занимает много времени.

– Не хватает автобусов. Необходимо ежегодно открывать десятки новых маршрутов, потому что количество людей в городе растет.

– А вы спрашивали это не только у экспертов, но и у граждан?

– На всех встречах один из самых популярных вопросов, который входит в топ-5, – это увеличение количества автобусов на маршрутах и изменение маршрутов. Поэтому это вопрос, связанный с ростом города, внутригородской миграцией из района в район, поэтому эта работа постоянно находится на особом контроле.

Еще раз повторюсь: основная проблема – это дефицит автобусов. В этом году увеличится количество автобусов на 400 единиц. Сегодня в городе работает 900 автобусов. Практически увеличится на 40%.

– В связи с этим хотелось бы узнать, как у нас город утилизирует списанные автобусы. У нас надеюсь нет таких так называемых кладбищ общественного транспорта, как в Алматы?

– Если бы были такие кладбища, наверное, вы бы мне сейчас их показали. Вроде нет, когда есть дефицит автобусов – не до таких кладбищ, если честно. Сегодня мы практически эти автобусы используем длительное время. Когда появятся новые автобусы, возможно, часть этих автобусов отправится на дополнительные пригороды или будем продавать в другие регионы Казахстана.

– То есть на списание….

– Сегодня такой проблемы нет. Сегодня дефицит автобусов.

– И теперь о многострадальной нашей Астана LRT. Давайте вспомним, в 2013 году Назарбаев отказался от строительства LRT из-за того, что французы предложили дорогую стоимость. Речь шла о 300 млрд тенге. В 2014 году вы возглавили Минтранском, а в 2015 году уже акимат подписывает рамочное соглашение с китайским консорциумом. Строительство LRT возобновляется. Вы как министр в тот период ставили свою визу на этот проект. Почему вы его согласовали в таком дорогом и неэффективном варианте? Почему выбор остановился только на китайских компаниях, а где были другие желающие?

– Компанию министерство не выбирало, вы понимаете, да? Строительные компании и генеральный подрядчик и механизмы реализации – это в компетенцию министерства не входило. Министерство дает заключение технической возможности реализации проекта. Такие проекты реализуются в мире и успешно функционируют. Поэтому я как министр могу подтвердить и подтверждаю, что такие проекты возможны.

– А стоимость?

– Стоимость – эти вопросы не входят в компетенцию центрального аппарата органов. Это работа акимата.

– То есть нормальная ли это стоимость или ненормальная, в вашу компетенцию это не входит?

– Нет, на тот момент это техническая возможность реализации проекта, только возможно или нет. Еще раз повторяю, что во многих городах мира функционируют различные виды линейного транспорта и подземного, и надземного. LRT существует и функционирует замечательно, поэтому технически это все возможно.

– А в новом проекте генплана планируется строительство трех веток LRT. Теперь вы аким и наверняка знаете, сколько в конечном итоге с учетом всех средств, которые уже выделены, с учетом кредитных средств, с учетом средств, которые будут выделены, будет стоить эта LRT?

– Я об этом уже говорил не раз, вы присутствовали на этом брифинге, этот вопрос озвучивался и вами и другими коллегами. Я озвучивал: порядка 230-250 миллиардов тенге необходимо на завершение этого этапа. Он будет функционировать, будут ходить поезда и эта линия будет работать от аэропорта по Кабанбая, дальше через центр города и мост в направлении нового ж/д вокзала "Нурлы жол". По этому маршруту будут ходить. Восемь станций будет, пять поездов.

– А две следующие ветки это...

– Эти ветки будут вторым-третьим этапом, но это будет зависеть от пассажиропотока и от темпов роста города.

– А что акимат делает для возврата китайского займа, который застрял в Банке Астаны, или вы оставили его правоохранительным органам?

– Ну идут разбирательства и плюс те дебиторы которые образовались в связи с реализацией этого проекта через Банк Астаны, – они есть. И потихоньку то имущество, которое в аресте, продается, ликвидируется и идет в оплату строительства LRT.

– Не знаете, сколько удалось вам вернуть?

– Если есть необходимость, я вам официально эту справку дам.

– О строительстве и архитектурном облике столицы – разница между тем, что предлагают застройщики-инвесторы, и конечном итоге его реализации. И один из примеров – это ботанический сад. Я видел первые эскизы: там оранжереи занимали чуть ли не половину этого сада. А в конечном итоге построили ….

– Не совсем верная информация, планировалось строительство дендропарка на территории ботанического бульвара, сейчас идет проектирование этого объекта. Есть вопрос расположения этого объекта на территории ботанического сада, но других проектов оранжерей я не знаю. Вот планировался проект дендропарка, он планировался в виде оранжереи прозрачный, с соответствующей высадкой. В этом году мы должны завершить проектирование.

– Когда застройщики-инвесторы или подрядчик рекламирует для людей один эскиз потом приходят к вам с другими эскизами, урезанными, и лайтовой версией, вы не спрашиваете, почему они так сделали? И что делает акимат, чтобы построили именно то, что предлагали?

– В рамках своей работы планирую выезжать на каждый сдаваемый объект. Пусть он частный, жилой объект. Требуем от них сейчас отдельно по каждому объекту дендроплан, то есть высадку, озеленение, благоустройство. Действительно, немало объектов, которые сегодня идут к завершению, а если смотреть эскизный проект и сегодняшний фасад, есть отличие по материалам, по цветовым решениям и так далее. Всё это будет минимизироваться. То, что уже построено, сложно сейчас поменять. По новым объектам, возводимым объектам мы будем требовать полного соответствия тем проектным решениям, которые были согласованы.

Здесь большой вопрос связан с тем, что были изменения в 2015-2016 годах в нормативные актах. Застройщики имеют возможность уведомительно начинать строительные объекты. Не требуется специального разрешения от ГАСКа или от городских властей. Мы согласовываем эскизы, дальше уже проектное решение, детальный ПСД, экспертиза и так далее – застройщик имеет возможность их не согласовывать с акиматом, а уведомлять и начинать объекты строительства.

Плюс сегодня при приёмке работ, завершение, например, строительства МЖК, комиссии государственной нет, госорганы практически не участвуют. Застройщик сам с автором проекта, с технадзором и генеральным подрядчиком принимает эти проекты.

Сегодня мы вносим предложения в правительство изменить формат приёма здания, чтобы обязательно ГАСК участвовал в приёмке, как это было до 2015-2016 годов, для того чтобы мы могли контролировать соответствие эскизного проекта уже окончательного здания построенного. Сегодня эти предложения, насколько я знаю, министерством принимаются, и возможно, в ближайшее время подобные изменения будут инициироваться министерством.

– Вы делали исследования, анализ? Много ли таких проектов, когда предлагали одно...

– Их немало. Более того, например, если на начало года порядка 300 МЖК строилась в городе, из них треть строилась с некоторыми нарушениями. Например, по наличию соответствующей документации разрешений по земле, по сетям, по техусловиям и так далее. Сейчас этих объектов в два раза меньше.

Мы понимаем, что на всех этих объектах уже есть дольщик. Уже есть проданные квартиры. Вынуждены сегодня принимать решение, помогать, для того чтобы узаконить и в окончательном варианте, чтобы дом был построен в соответствии со всеми требованиями законодательства. Но есть такие объекты, когда, предположим, технический этаж переоборудован под жилой этаж, а уже там есть дольщики, – вынуждены разбираться. Где есть возможность, например, не принимать – это мы не принимаем. Активно просим поддержки у правоохранительных органов, но там, где есть люди, которые купили эти квартиры, сложно.

А что касается общегородских объектов, если строится за счёт бюджета, я таких каких-то вопиющих моментов на этот год, например, не помню, чтобы не соответствовал там эскизному проекту... Если есть такие вещи, подскажите, будем исправлять.

– Когда вы вступили в должность, первое разрешение на проведение митинга, которое вы дали, – это была акция против точечной застройки. С тех пор, как вы отчитались, из 22 земельных участков, в которых застройщики пытались построить ЖК, 16 переориентированы, остаются еще шесть. Скажите, что это за участки, почему по ним возникли сложности?

– Последняя информация: вчера только мы договорились, знаменитый участок Iconic, там жилья не будет больше, хозяева компании отказались от этой идеи. У нас были переговоры. Плюс тоже ещё один из спорных участков, за территорией генеральной прокуратуры, – также отказались вчера от строительства многоквартирного многоэтажного жилого дома.

– Четыре останется?

– Из шести. Плюс есть вопросы по участку по Кургальжинке, в сторону «Керемета». Там есть один застройщик, хочет строить офис. Есть вопрос в районе ЭКСПО, есть вопрос в районе Sport City и так далее. Я еще раз говорю: я обещал несколько раз, что все эти вопросы мы доведем до логического завершения и найдем приемлемое решение, которое устроит инициативные группы

– Что вызывает сложность, когда вы отбираете эти участки у владельцев? Некоторые наши читатели выдвигают мысль, что это происходит из-за того, что владельцами являются так называемые известные фамилии.

– Вы из этих 22 участков приведите пример, где мы не договорились и решили в пользу застройщика. Есть такие примеры? Вот 22 – такие, наиболее на слуху объекты, там сформировались очень активные группы людей, которые проживают в соседних домах, есть там и экологи, есть и инициативные группы урбанистов. Хоть по одному объекту мне назовите пример, где мы пошли навстречу не инициативным группам, а навстречу, как вы говорите крупным застройщикам.

– Но вы изначально предполагали «отбить» у владельцев эти участки?

– Что значит отбить?

– Прислушаться к мнению жителей, которые выступают… 

– Вот, я вам скажу. Сегодня я могу сказать, что по 18 объектам решения есть. В каких-то объектах мы приняли решение, договорились, застройщики там, например, сразу согласились, что там будут какие-то объекты социальные. Где-то из инициативной группы часть хочет социальный объект, а часть – не хочет строительство школы, потому что школа создаст утром, в обед и вечером большие проблемы с трафиком в этом районе.

Есть такие вещи, когда несколько инициативных групп вокруг этого объекта, у каждого разное мнение по поводу этого объекта. Поэтому переговоры идут достаточно длительное время. По этим оставшимся шести: теперь четыре осталось, они все в стадии судебных разбирательств. Я надеюсь, что решением суда мы сможем узаконить и принять решения, которые устроят все стороны.

– В жилищном строительстве есть такая проблема, когда застройщики призывают вложить деньги едва ли не на этапе эскиза. Называется это договором инвестирования, или бронирования. Формально это не долевое строительство, но появляются те же самые дольщики. Почему этот момент не учли при разработке законодательства? Вы тогда возглавляли профильное ведомство и теперь как аким как видите эту проблему?

– После первой волны проблемных объектов долевого строительства были ужесточены требования по долевому строительству. Сегодня долевое строительство можно вести только в двух случаях: если уже существует каркас здания, имеете право продавать квартиры – здание построено на 80%, если есть залоговое обеспечение и банк финансирует, если официальная компания, государственная дает гарантии дольщикам по этому долевому строительству.

Все остальные виды идут в обход законодательства. У нас застройщики и население нашли, каким образом обойти нормативные акты.

Насколько я знаю, государственные органы разработали законопроект, который, возможно, будет принят в ближайшее время. Там идет дополнительное увеличение штрафов для строительных компаний не в разы, а в сотни раз – очень ощутимо. Они будут являться заслоном для подобных операций. Плюс будут дополнительные требования по строительству.

Вы же знаете, у наших объектов имеются такие факты, когда на любое решение находятся дополнительные новые идеи в обход. Наш бизнес очень активный в этом плане.

Я думаю, что последний пакет документов, который идет от акимата и от госорганов, значительно этот рынок стабилизирует.

– А вы знаете таких застройщиков, которые к этой схеме прибегают?

– Могу сказать, что практически все застройщики используют деньги дольщиков. И население знает, что этого нельзя делать, но все равно на то идет. Это риски для любого человека. Долевое строительство в Казахстане запрещено, и есть только варианты, о которых я говорил. На западе не станут люди вкладывать в долевое строительство.

– Что мешает запретить?

– Долевое строительство запрещено. Застройщик находит лазейку в виде паевого строительства, инвестиционного объекта. Формально дольщик является соинвестором строительства этого объекта. По закону это не запрещено.

– Президент Токаев раскритиковал то, что коммунальные службы возглавляют непрофильные специалисты. Вы слышали, что в столице ТЭЦ возглавляет юрист. Вы уже думали над кадровыми ротациями после критики президента?

– Определенные кадровые изменения будут. В ближайшие две недели вы узнаете. Вы услышите об этом. Неделю-две подождите.

– Сейчас, чтобы проводить какие-то реформы, невозможно обойтись без изменений старого уклада, а мы видим, что у некоторых власть имущих это старое вызывает какой-то рефлексив. Ваш отец – Махмут Касымбеков, близкий к экс-президенту человек, он пока возглавляет его канцелярию, и вы сами карьеру начинали тоже благодаря Назарбаеву. Сейчас к какой стороне вы себя относите, к старому Казахстану или новому? Нет ли у вас каких-то противоречий?

– Отец на пенсии, он не работает в канцелярии. Вы должны были подготовиться, но не проверили. Мое становление не связано с конкретным человеком. Я работал и работаю на государственной службе более 25 лет. И мое продвижение связано с профессиональными качествами, уровнем образования. Если мои руководители меня где-то заметили, поддержали – это другой вопрос. Я считаю, что постановка вопроса не очень корректна.

– Я думаю, это нормальный вопрос, и вы нормально ответили. Астана – это детище Назарбаева. Сейчас он участвует в каких-либо решениях, которые касаются города?

– Сегодня поручения, связанные с городом, даются только действующим президентом, правительством и, в рамках своей компетентности, государственными органами.

– Смог, плохая продуваемость города. Вы изучали экологические проблемы? Какие решения вы видите?

– Что связанно со смогом – это объекты теплоснабжения, частный сектор, в основном работали на угле. Сейчас идет активная газификация города. 12 тысяч абонентов сейчас могут подключиться к газу. Из них 8 тысяч уже подключились. Ежегодно эта цифра должна удваиваться. Акимат и правительство создают условия, чтобы население подключалось к газу.

Теплоисточники – ТЭЦ-2, ТЭЦ-3 сегодня полностью переведены на газ.

Три теплоисточника, которые будут введены в этом году, это первый этап ТЭЦ-3, газовая тепловая станция «Восток» и «Туран», будут работать на газе. Максимально делается все, чтобы ситуацию, связанную с выбросами в зимний период, улучшить, минимизировать эти выбросы.

Следующий вопрос – это автотранспорт. Из 400 автобусов, которые приходят, мы планируем, что 15% автобусов на этом этапе будут электрическими.  В дальнейшем их долю будем увеличивать. Увеличение электрических автобусов приводит к увеличению субсидирования, потому что электробус в обслуживании намного дороже, и фактическая стоимость перевозок будет дороже. Но мы будем потихоньку субсидировать и постепенно на электрические автобусы.

– Еще один вопрос, тоже очень волнует – канализация: каждый ливень мы страдаем от того, что улицы затапливает. Вроде бы говорили, что проблему решили. Прошел недавно ливень, и опять в социальных сетях мы видели видео – та же «Венеция».

– Надо быть объективным в этом вопросе. Ну вы можете сравнить, что было там условно пять-шесть лет назад или три года назад. Объектов таких или проблемных точек в городе было более 300. Сегодня мы видим наиболее проблемных 30 точек. Из них примерно по трети в этом году все работы будут завершены. И остаток, порядка 20 точек, на следующий год мы должны работы завершить. И ситуаций, как после последнего дождя, не должно быть. Вы помните, какие были у нас лужи перед зданием дома правительства раньше? Помните, как было в районе Иманова? Была критика, что там Венеция. Сегодня на этих точках нет этих проблем.

Последние кадры, которые вы видели в "Инстаграме" или где-то в других сетях, это по Момышулы участок, по Сатпаева последний был после последнего дождя. Активно в интернете обсуждалось видео по Сатпаева. По ним работы идут. Я думаю, что в течение следующего года эти проблемные точки будут ликвидированы. Но таких проблемных участков в десятки раз меньше, чем было лет пять назад.

– И еще вопрос. Хотел вернуться к стройкам. Мы знаем, что строительные компании сначала строят дома, продают квартиры на уровне фундамента, а потом идут получать разрешение. Говорят, так выгоднее: заплатишь штраф и продолжаешь строить. Акимат это видит же? Вы согласны с этим?

– Ну, я ранее уже этот вопрос же озвучил, что сегодня уведомительная система. То есть вы купили землю на рынке, условно, получили техусловия на подключение, начали эскизное проектирование, согласовали эскиз. После этого акимат уже практически не имеет влияния на дальнейшие этапы строительства. То есть дальше вы должны проектировать, разработать проектно-сметную документацию, получить разрешение экспертизы государственной, потому что это высотное строительство, да? И мы, даже акимат, не знаем, получили вы эту экспертизу или нет. Потому что в соответствие с сегодняшними правилами, вы имеете право просто уведомить: я начинаю строительство или не начинаю строительство.

Теперь мы просим государственные центральные органы внести изменения в законодательство в части обязательного наличия разрешения на начало строительства и контроля.

Сегодня, вы правы, ГАСК может прийти, проверить, выявить какие-то замечания, выставить штрафы. Он оплатит штрафы в несколько миллионов тенге, и дальше мы опять не можем зайти на проверку в течение нескольких месяцев.

Правила такие сегодня. Поэтому сегодня, насколько я знаю, министерство вносит изменения, связанные с контролем строительного процесса. Это будет приводить в какой-то степени к ужесточению требований. Но с другой стороны, это именно направлено на решение тех проблем, о которых говорят жители города, то, что вы поднимаете сейчас.

– Какие проблемы ожидают Астану в будущем? Как вы будете их решать? К чему астанчанам надо быть готовым?

– В последнее время очень часто обсуждались эти проблемы в городе. Они понятные, на виду. Это вопросы, связанные именно со стабильностью работы объектов жизнеобеспечения. В этом году мы были свидетелями проблем в начале июня, которые возникали с питьевой водой. Президент озвучил проблему, что зимой, в отопительный период энергосистема Астаны работала, можно сказать, в достаточно сложных условиях. Поэтому, конечно же, для себя ставим целью:

Первое, мы должны закрыть вопросы, связанные с питьевой водой на среднесрочную перспективу однозначно. И с теплоисточниками тоже. То есть на период до 2027-2028 года мы должны эти вопросы в этом году закрыть до отопительного периода. И поддержка со стороны руководства страны есть.

Я хотел бы заверить горожан, что в эту зиму мы должны зайти с профицитом тепла. То есть мы выходим без дефицита, наоборот – заходим с профицитом. Более того, в следующем году мы вводим дополнительные мощности по энергоисточникам. И у нас профицит будет достаточен до 2030 года.

Использование фрагментов интервью разрешается при условии активной гиперссылки на сайт BES.media и Telegram-канал BES.media без искажения мысли спикера.