Государственные ипотечные программы нужно отменить. Интервью с главой Halyk Bank Умут Шаяхметовой
Почему банкам выгоднее выдавать потребительские займы, а не кредитовать бизнес? Нужны ли в Казахстане программы льготной ипотеки и как должен развиваться этот рынок? Какие ошибки допускает государство? Почему Узбекистан обгоняет Казахстан в экономической гонке? Зачем глава Halyk Bank готовит себе преемника? Об этом и многом другом председатель правления Halyk Bank Умут Шаяхметова рассказала в интервью главному редактору BES.media Серикжану Маулетбаю.
Ставка очень высокая, и она оправдана
– Как высокая ставка и инфляция сказываются на вашем банке?
– Наша ставка привязана к уровню инфляции в Казахстане. Мы видим, её реальный уровень составляет где-то от 4 до 6%. Недавно произошло снижение, чему мы очень рады. Но в целом ставка очень высокая. Я считаю, она оправдана. То, что делает Национальный банк, абсолютно правильно с точки зрения того, что нам необходимо в первую очередь контролировать уровень инфляции в стране. Потому что мы говорим, что высокая, не контролируемая инфляция нанесет больший урон и ущерб экономике, чем низкая ставка. Мы думаем: дадим низкую ставку – и вдруг все начнут кредитовать. На самом деле необходимо денежно-кредитную политику соблюдать со стороны Национального банка.
Как влияет? Конечно же, замедляет кредитование реального сектора экономики, потому что ставки высокие. Если она в целом была в течение года в среднем на уровне 16%, то банки накидывают сверху минимум 3%, а то и выше для юрлиц. Соответственно, ставка для заемщиков будет в районе 19% и выше, что очень дорого для любого малого, среднего или крупного бизнеса.
Но зато это очень позитивно для депозиторов. Вклады в банковском секторе растут, причем в тенге. И происходит дедолларизация, происходит увеличение тенговых депозитов: уже соотношение в районе 70 на 30%, 30% – в валюте. Хотя несколько лет назад была обратная ситуация. Ставки высокие, люди сохраняют на депозитах. Для населения это хорошо, для банков это очень дорого, потому что ставки привлечения дорогие, поэтому мы даем дорогие кредиты.
Долларовые депозиты сняли на инвестирование американской экономики
– Может быть, стоит увеличить процентную ставку для валютных депозитов?
– Да. Мы делали такое предложение и считаем, что все-таки валютные ставки, наверное, тоже должны быть более или менее с рынком. Ну пусть не до 5%, как, допустим, дает US Treasuries, но хотя бы до уровня 2-3% мы предлагали. Потому что, мы видели, произошли оттоки долларовых депозитов и остатков в ценные бумаги, это значит – за рубеж на инвестирование в американскую экономику. Это в основном делали крупные национальные компании, крупные корпорации и VIP-клиенты. Поэтому данное предложение не прошло, со стороны Национального банка реакции не было. И ставка по депозитам так и есть – в районе 1%.
– Сейчас это не обсуждается?
– Пока нет.
Ценные госбумаги в Halyk Bank находятся под низкой ставкой
– Согласны ли вы, что доходы, полученные вашим банком в прошлом и в этом году, были в основном за счет высокой базовой ставки и высоких доходов от ГЦБ?
– Нет, не согласна. Почему? Потому что доходы Halyk Bank складываются на 70% от валюты баланса – это кредитный портфель, то есть мы достаточно много кредитуем. Ценные бумаги, особенно государственные, в Halyk Bank находятся, к сожалению, под дешевой ставкой в 9%. Это тот портфель, который был в рамках присоединения Казкоммерцбанка. Соответственно, Halyk Bank несет убытки на этой базе облигаций, которыми мы как банк фондируем государственный бюджет. То есть ставка очень низкая, бумаги долгосрочные, и для нас они убыточные.
Что касается нот Национального банка, то у нас портфель совершенно небольшой, и он используется чисто для поддержания ликвидных активов. И там совершенно не влияет на, как вы говорите, большую сумму чистого дохода. Но что правда – то, что в прошлом году чистая прибыль процентов на 30 сложилась от казначейских операций – это дилинг и трейдинг. И мы заработали хорошие комиссионные доходы на обменных операциях. В прошлом году, как вы помните, были введены санкции, наблюдался дефицит долларов, большая волатильность тенге, приток рублей и так далее. То есть именно на казначейских операциях по обменным операциям действительно был получен сверхдоход.
Halyk Bank никогда не повышал ставки на выданные кредиты
– На депозитах, на кредитовании реального сектора экономики Halyk Bank зарабатывает?
– На депозитах, наоборот, мы несем расходы, поэтому мы точно не зарабатываем. И когда повышается ставка, то репрайсинг, то есть переоценка депозитной базы, происходит очень быстро, потому что депозиты все короткие, или это остатки на текущих счетах со стороны юрлиц, и они очень быстро делают репрайсинг в сторону увеличения, как только ставка повышается.
Со стороны кредитов, этот репрайсинг очень долгий, потому что мы выдали кредит, и мы не меняем ставку по кредиту клиенту. Конкретно Halyk Bank никогда на выданные деньги не повышал ставки нашим клиентам. То есть это в основном юрлица. Соответственно, маржа сужается между депозитами, нашими расходами и процентными доходами – выданными кредитами. И только через шесть месяцев идет репрайсинг через кредитный портфель, потому что новые кредиты выдаются по новым ставкам, гасятся старые кредиты по дешевым ставкам. И эта маржа, может быть, восстанавливается, а может быть, нет. Поэтому в этом плане ставка высокая, она нам бьет по базе фондирования – по расходам. Самое главное, смотреть на маржинальность.
Сегодня выгоднее дать те же деньги под ставку 56% физическому лицу
– Как вы считаете, возможно ли сейчас наращивать корпоративное кредитование?
– Сегодня выгоднее дать те же деньги под 56% физическому лицу, чем брать на себя большие риски, проводить анализ, оценивать залоги, контактировать. Это достаточно дорогостоящий процесс – кредитовать крупный или средний бизнес, где маржинальность низкая – 2-3%. Потому что бизнесу трудно брать даже под 20%, а под 56% – тем более вы никогда ему не выдадите.
Поэтому мы видим ситуацию, когда банки выдают в основном потребзаймы. Произошла перегруппировка общего портфеля банковского рынка. Раньше во всем секторе доля кредитов, выданных юрлицам, составляла больше. Сегодня 30% от портфеля – это юрлица, остальное – это физлица. До тех пор, пока будет сохраняться такая возможность зарабатывать на высокой марже, я думаю, банки это будут продолжать делать.
"Длинных" дешёвых денег в стране нет
– Что нужно сделать, чтобы банкам было интересно кредитовать экономику?
– Высокие ставки демотивируют юрлиц брать кредиты, особенно на длинные инвестиционные проекты, потому что отбивать ставку 20% по стоимости денег – это очень-очень дорого и очень сложно. Мы видим, что юрлица берут с депозитов свои накопления, но это в основном малый и средний бизнес, и пытаются вкладывать в развитие своего бизнеса. Плюс к этому клиенты берут "короткие" деньги – «оборотку» там, 30-дневные, в надежде, что ставки будут падать и они смогут постепенно снижать стоимость. Наличие, как мы всегда говорим, "длинных" дешевых денег в стране – это, конечно, сегодня является проблемой.
Сегодня, когда у нас только ЕНПФ, который не покупает бумаги корпоративного сектора совершенно, – конечно, "длинных" дешевых денег в стране нет.
Пусть даже не дешевых, но хотя бы "длинных", под инвестиционные проекты. И все кредитование экономики идет только за счет банковских денег. А банки фондируются только за счет депозитов, они тоже не идут на внешние рынки привлекать "длинные" деньги под длинные инвестпроекты. Ставки дорогие сегодня, а потребность в деньгах есть.
Начинается новый этап – распечатать Нацфонд и ЕНПФ
– А где тогда брать деньги?
– Раньше были государственные программы в рамках Damu. Они сегодня есть, но сужаются. Но зато, видимо, начинается новый этап у нас – это распечатать Нацфонд, распечатать ЕНПФ и вкладывать эти деньги в экономику через наши, так скажем, фонды.
Но ЕНПФ – это вообще деньги населения, которое, получается, вообще ничего не решает и не понимает, как распоряжаются их деньгами. А Национальный фонд – здесь тоже надо смотреть, как и на что данные деньги должны расходоваться.
– Но вы за то, чтобы распечатали ЕНПФ и Нацфонд?
– Нет. Я считаю, что это не совсем правильный инструмент, не совсем правильный ход. Наверное, надо все-таки стараться привлекать с рынка. Для этого есть Банк развития Казахстана, иностранные банки развития, другие институты развития, рынки капиталов – выходить на заимствования. И это должно быть все рыночно, потому что когда это идет не рыночно и не очень прозрачно, то, я считаю, это неправильно.
Надо спустить ГЭСВ до 40%
– Какую годовую эффективную ставку вознаграждения должны поставить для потребительских кредитов? В прошлый раз в интервью Мадина Абылкасымова называла 40-44%.
– Мое предложение было - установить абсолютную ставку 40%. Потому что даже если база фондирования составляет 16%, сейчас она уже меньше, то сверху банки все равно зарабатывают 20% маржи при выдаче под 40%. Я понимаю, что потребзаймы более рискованные, но и маржа очень высокая. Я не меняю свою точку зрения и считаю, что ставку нужно спустить хотя бы с уровня 56 до 40%.
- ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Когда кредиты станут дешевле для казахстанцев? Интервью с главой АРРФР Мадиной Абылкасымовой
На ипотеку нужна средняя зарплата +400 000
– Недавно было заседание мажилиса, где депутаты просили новые какие-то программы по льготной ипотеке. И тогда министр Шарлапаев сказал, что любой здоровый молодой человек может накопить деньги на квартиру. Как вы считаете, возможно ли это у нас в стране, особенно если у молодежи зарплата не такая большая?
- ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Молодые люди должны сами обеспечивать себя жильём – Шарлапаев о необходимости льготных ипотек
– Мне сложно комментировать чьи-то слова. Но если говорить по среднемесячному доходу и по сумме займа на ипотеку, то, конечно, ипотека сегодня очень дорогая. То есть она тоже будет в районе 20%+, а то и 22%, и 24%. Так как это очень длинный срок займа и аннуитетно погашается. Наверное, все-таки на ипотеку нужна средняя зарплата в районе 400 000 плюс. Потому что при доходах в 200 000 тенге, расходы на коммунальные услуги, продукты питания и так далее, уже будут составлять свыше 100 000 тенге. Здесь нужно все смотреть в соотношении сумма займа, возможно привлекать созаемщика - могут быть двое – муж и жена. Нужно смотреть по ситуации.
– Тогда нужно ли вводить вообще эти льготные программы для молодежи?
– Наверное, это было бы хорошо. Но у нас уже были такие программы – «7-20-25». Отбасы банк дает достаточно хорошие льготные программы. И вы видите, что ипотека сегодня неконкурентоспособна со стороны коммерческих банков. Свыше 90% ипотечных займов в Казахстане выдано Отбасы банком именно потому, что там более льготные программы. Поэтому, наверное, коммерческую ипотеку в банке будет сложно обслуживать любому заемщику с низкой зарплатой.
– Может быть, вмешательство государства в виде льготных ипотек для различных слоев населения, которые не являются теми, кому нужна помощь, порождает отсутствие конкурентности в коммерческой ипотеке? Нежелание банков предлагать лучше условия, чем предлагает тот же Отбасы банк? Может быть, стоит вообще прекратить любые льготные ипотеки и дать возможность рынку самостоятельно развиться?
– Наверное, все-таки нет. Нужно продолжать давать льготные инструменты, особенно ипотеку. Она очень важна для населения – для малоимущих, для социально уязвимых слоев населения, матерей-одиночек и так далее. Я все-таки считаю, что хорошая программа.
– Для них – да. У нас же есть программы для людей, которые не относятся к социально уязвимым слоям населения.
– Если у государства есть лишние деньги и в приоритете стройка и ипотека, туда и направляют деньги.
– Ваше мнение, стоит оставлять программы?
– Я думаю, наверное, нет – там, где коммерческий рынок. Мы всегда про это говорим, что государства сегодня в экономике очень много. Нужно снижать его долю. Там, где есть рынок лучше оставлять в конкуренции. И работать только с теми заемщиками и продуктами, где действительно требуется поддержка государства.
Банкам невозможно конкурировать с государством
– Анонсировали новую ипотечную программу «9-20-25». Каково ваше мнение и вообще нужна ли она сейчас?
– Всегда дешевые "длинные" деньги государства – это хорошо для заемщика, для людей. Поэтому мы точно будем рады любым таким дешевым деньгам, которые можно будет выдавать. Как правило, там кредитный риск ниже, потому что стоимость долга дешевле, так скажем. Ну и я не думаю, что там будут большие объемы. И, как правило, мы знаем: только запускается, ну вот по автокредитам, там такая очередь, за 12 секунд (18 секунд. – Авт.) – помните, был какой-то рекорд, все эти деньги разобрали. Я думаю, что здесь примерно то же самое будет, потому что желающих много. Очереди большие. Банки обращаются, ну мы точно не откажемся.
– Если смотреть автомобильный рынок. После того как заявили, что больше не будет льготного автокредитования, появились новые разные программы, бонусы от продавцов, в том числе и через льготное кредитование, через разные банки, микрофинансовые организации. Вроде как рынок немножко оживился. И больше выиграл потребитель в этой ситуации. А если государство полностью выйдет из ипотечных программ, то, может быть, также и снизятся цены на недвижимость?
– Я думаю, что да. Сегодня что происходит: компании-застройщики дают от себя скидки, дают от себя субсидии на ипотеку, на кредиты. Поэтому это хорошее. Вы абсолютно правильно говорите: когда идет такая конкуренция – и цены будут снижаться, и доступ к ипотеке будет расширяться. Но конкурировать с государством нам невозможно. Поэтому этот продукт в коммерческих банках меньше 10% от всего рынка.
Мы против того, чтобы Национальную систему платежей создавали на базе частной компании
– Halyk Bank будет принимать участие в национальной системе платежей? Это очень удобно же, когда потребитель, ваш клиент, может по номеру телефона перевести вашему клиенту деньги из другого банка.
– Мы уже подключились, пока в тестовом режиме. Мы являемся участниками данной национальной системы. В целом, я считаю, для потребителя это очень хорошо.
Вторая цель со стороны государства, почему они начали продвигать эту программу, – это была цель национальной безопасности. Потому что когда были введены санкции против России, Национальный банк увидел, что в один момент могут отключить от международных платежных систем. И тогда как будут работать внутренние безналичные платежи?
Сначала была идея на базе частной компании это создавать. Мы были против. Мы сначала тоже зашли в этот консорциум, потом вышли. И мое мнение, что должно быть на базе государства, потому что сейчас до сих пор еще обсуждается возможность строить эту систему на базе частной компании. Я считаю, это неправильно. Тогда вообще не надо строить, потому что первичная цель была в национальной безопасности. Единые правила, тарифы для потребителя, потому что сегодня есть очень высокие тарифы среди наших конкурентов, можно сказать, заградительные комиссии, тарифы, чтобы там не заходили, выходили платежи из одного банка в другой. А данная система позволила бы всем работать в едином поле и в первую очередь на выгоду для потребителя.
– А сейчас какую комиссию предлагает эта система для банков?
– Где-то в районе 150 тенге. Но это не для банка, одна часть комиссии – эквайринг, в районе 1%. Это дешевле, чем предлагают международные платежные системы, – в районе 2%. И платеж P2P, например, 150 тенге.
– Будет ли у Halyk Bank предложение о бесплатных переводах в другие банки? Некоторые ваши конкуренты это предлагают.
– Если рынок будет идти в ту сторону, то да, конечно, мы в рынке. Сегодня у нас тарифы одни из самых низких на рынке – 150 тенге, если вы переводите в другой банк. Я знаю, что когда из другого банка к нам переводят, там идет 1% от суммы, минимально – 3000 тенге. То есть это, я говорю, заградительные комиссии. Это неправильно.
Мерчанты жалуются, что в интернет-магазинах конкурируют с недобросовестными поставщиками
– Какие планы у вас по улучшению мобильного приложения?
– У нас они все время. Halyk вошел в этот сегмент позже, чем некоторые наши конкуренты. Мы объединялись с Казкомом, в общем, у нас была своя история. Но все-таки большой прогресс и рывок мы сделали за последние три года. Сегодня уже мы слышим и видим по опросам, внешним рейтингам, что если раньше наше приложение было № 5, 4, 3, то мы сегодня №2. Основные два игрока на рынке по розничным приложениям и платежам. Мы видим увеличение активных пользователей нашего приложения на месячной и дневной основах. Мы уже наращиваем дополнительные сервисы, не банковские.
У нас есть возможность инвестиций, то, что мы сделали размещение два IPO – и КазМунайГаз, и KEGOC. Мы были номер один, в рамках "КазМунайГаза" 71% всех розничных заказов прошел через нашу платформу. В рамках IPO KEGOK, по-моему, около 50%. То есть в целом мы видим, прирост идет. Есть kino.kz, travel, страховки, а также у нас еще планы по заведению сервисов. Вот туда мы точно идем очень активно. Halyk Market – большая наша тема.
– Ни разу ничего не смог купить, потому что ассортимент очень скудный.
– Да, мы над этим работаем. Halyk Market у нас молодой проект. Мы зашли уже на зрелый, сформировавшийся рынок в Казахстане. Тоже, конечно, больших инвестиций это требует, и временных, и человеческих ресурсов. Но мы видим, что объемы растут. Основная динамика положительная – это рост объемов комиссионных доходов, и продажи GNP.
Я абсолютно согласна, что есть еще над чем работать. Бывают сбои технические, и может, не такой широкий выбор. Но мы постоянно наращиваем и товарную базу, и поставщиков, и клиенты туда заходят. Конечно, мы там проводим очень много маркетинговых программ: акции и бонусы – все это недешево. Но мы работаем и будем работать в этом направлении.
– А как вы думаете, нужно ли регулировать интернет-магазины, помимо закона о защите прав потребителей?
– Только не через финансовый регулятор. Абсолютно верно вы сказали, это защита прав потребителей, это антимонопольная, это таможенная, потому что там очень много черного товара заходит, контрафакта. Я знаю, что мерченты (крупные компании) тоже жалуются, что на этих площадках они конкурируют с недобросовестными поставщиками.
– Например, есть экосистемы некоторых банков, включая ваш, у них в интернет-магазине можно оплачивать только через их банк. А, допустим, не банковские интернет-магазины, тот же Ozone, Wildberries, у них есть возможность оплачивать товар с любой карточки. Нужно ли, чтобы и банки тоже такую возможность дали своим потребителям?
– Сегодня банки в основном идут закрытым путем: ты мой клиент полностью, я тебе даю кросс-сейл, кросс-продажи всех дополнительных сервисов. И, наверное, это оправдано для банка или для платформы, потому что идет кросс-поддержка, кросс-распродажа между своей клиентской базой. Но я думаю, что рынок все равно будет двигаться в ту сторону, когда это будет все больше и больше открываться. Плюс есть регулирование. Например, мы видели уже в Европе, когда существует требование, что ты обязан открывать свои API, давать доступы...
– Ну там даже Apple заставили.
– Да. Поэтому я думаю, что постепенно будем идти к более цивилизованному рынку.
Кулибаев сохраняет долю в Halyk Bank
– Кстати, говоря, про вашего акционера Тимура Кулибаева. Какие у него планы на Halyk Bank?
– Акционер сохраняет за собой основную долю – это "Алмэкс", компания, в которой два физических лица. Сегодня их доля составляет где-то 69%. 30% у нас торгуются на Лондонской фондовой бирже. Крупнейшие инвестиционные фонды являются нашими акционерами. Но на сегодня планов по продаже или по SPO нет. Почему? Ну, во-первых, цена на акцию очень низкая, то есть она ниже баланса. Плюс банк платит дивиденды, наверное, не очень выгодно выходить в таком рынке. Поэтому пока мы больше ничего другого от "Алмэкс" не слышали.
Мне уже некоторые клиенты звонят и говорят: Умут Халыковна
– В январе будет 15 лет, как вы возглавляете банк? Что дальше?
– Хороший вопрос. Действительно, я уже ветеран своего банка, а может, и всей банковской системы. Мы проводили 100 лет Halyk Bank. В истории Halyk я тоже председатель, который дольше всех является председателем. Не могу сказать, что дальше. Вообще, когда я пришла в Halyk Bank, я думала: полгода поработаю и уйду. Просто я была немножко в шоке, когда пришла зампредом.
Halyk – это такая система: во-первых, увлекает, затягивает. И мне уже некоторые клиенты звонят и говорят: Умут Халыковна. Я уже действительно, наверное, такое ДНК. Но я считаю, что должны происходить смены, должны происходить изменения, должны поколенческие изменения происходить. Конкретно после 15 января я не знаю, что произойдет. Но, я думаю, что банк будет развиваться.
– А вы останетесь?
– Вот сейчас, в этот момент, не знаю. Я не собираюсь уходить. Пока я точно остаюсь. У банка очень большие задачи, есть челленджи в Казахстане, есть челленджи за рубежом.
– Вы готовите уже преемника себе?
– Да, у нас есть сильная команда. Я всегда говорю, что один в поле не воин. И однозначно команда для меня играет очень большую роль. И мои успехи – это успехи всей нашей команды. Причем команда – это управленческая, непосредственно правление плюс очень большой состав – это middle management - директора департаментов, филиалов. Они сильные. Это те люди, которые сидят на своих позициях, они на фронте, они четко понимают каждый регион, каждый продукт, сегмент клиента. Вот это очень важно. И точно есть люди достойные в команде, которые могут стать заменой. И я считаю, не одна кандидатура.
Надеюсь, у нас хватит разума не поддаться соблазну заработать деньги на санкционных нарушениях
– Насколько, по-вашему, высок риск вторичных санкций для Казахстана?
– Я думаю, что он как таковой существует. Нам главное, сейчас мы все время про это говорим, – не попасть под санкции. Конечно же, Казахстану сложно, так как наш основной большой торговый партнер – это Россия. И вот здесь, наверное, важна роль государства и национальных компаний, которые должны получать исключения по определенным видам деятельности. Ну, например, железная дорога: грузы ездят между Казахстаном и Россией – поставки каких-то деталей, оборудования, без которых мы не сможем обойтись, так как вагонный парк, например, в основном у нас российский.
Здесь, конечно, важны политика, правительство, национальные компании, как они эти моменты отстаивают и защищают перед OFAC – это организация, которая определяет в Америке санкции. Есть санкции британские, европейские. Но надеюсь все-таки, что у нас как у государства, у наших компаний, у наших торговых партнеров все-таки хватит разумности не поддаться соблазну заработать большие деньги на санкционных нарушениях, и все-таки соблюдать санкции, несмотря на соблазны.
– Спецпосланник ЕС по санкциям приезжал в Казахстан и говорил о том, что по некоторым группам товаров у нас идет снижение реэкспорта, а по некоторым, наоборот, рост идет. Вот такие моменты, которые у нас идут по торговле, могут не привести к вторичным санкциям?
– Ну, я говорю, там нужно смотреть очень детально. Плюс сейчас готовится новый пакет санкций, они все время обновляются, расширяются. Нам, например, банкирам, это добавляет дополнительную работу, потому что мы контролируем каждый платеж, каждый валютный контракт, каждый внешний контракт, особенно все, что связано с поставками в Россию или из России. И, конечно же, это человеческий большой труд, кроме системы. Я больше на позитив ориентирована – что у нас разума хватит.
– Если вдруг казахстанские банки попадут под вторичные санкции, как это отразится на экономике?
– Это очень плохо. Мы видели, как болезненно произошла ситуация со Сбером, Альфой и ВТБ в прошлом году, и их уход с рынка (прим. ред. - Сбербанка и Альфа-банка). И это очень плохо в целом для экономики, для клиентов. Это сужает, опять-таки, банковский сектор. Это вызывает большее недоверие тогда со стороны внешних контрпартнеров, банков-корреспондентов, рейтинговых агентств и тех организаций, которые вводят санкции. Поэтому я считаю, что казахстанские банки не должны попадать под санкции. Ну, я так знаю своих коллег, все разумно работают, очень строго к этому относятся – именно казахстанские банки. И я думаю, что все-таки должны избежать этого.
Мы не ожидаем резких увеличений по ставкам
– Какие можете вы дать прогнозы на следующий год?
– Мы живем в каком-то времени, в периоде. Вот ковид – новый вызов, совершенно неожиданный "черный лебедь" – риск, которого никто никогда не ожидал, и вдруг он прилетел, да? Но весь мир с этим боролся и перестраивался, закрылись рынки, порвались цепочки поставок. После этого пошла высокая инфляция, ставки и все остальное. Затем война, санкции. Сейчас неожиданно – Израиль, Ближний Восток. Сейчас идут новости о вирусной инфекции в Китае. Есть ли риск новой эпидемии?
Вот такие случаи, такие "черные лебеди", конечно, мы предсказать не можем. Я надеюсь, что все-таки будет какая-то стабилизация по ставкам. В целом глобально уровень инфляции стабилизировался. Мы не ожидаем резких увеличений по ставкам по американскому по FED (ФРС), по Европейскому центральному банку. Соответственно, также мы видим, что в Казахстане пошла тенденция на снижение инфляции. То есть это позитивная динамика, позитивная тенденция.
Курс тенге, доллара, рубля: тенге сейчас укрепился немного, хотя мы ставили прогноз в Halyk Finance на уровень 475 к доллару на конец года в Казахстане. На следующий год у нас прогнозы тоже – где-то в районе 480-490 на конец 2024 года. Если не будет каких-то неожиданных плохих ситуаций, я думаю, что в целом должно быть лучше: в плане снижения ставок, повышения экономической активности, роста кредитования реального сектора экономики. Для Казахстана, я думаю, это момент возможностей. Мы видим приток интереса со стороны внешних иностранных инвесторов к стране. Ждем, что придут три иностранных банка, возможно, еще иностранные компании.
– А придут ли?
– Я думаю, что раз уже так было названо, видимо, есть какие-то конкретные переговоры, поэтому посмотрим. Мы видим увеличение российских инвестиций в Казахстан. Со стороны Китая большой интерес тоже видим. И торговые потоки увеличиваются, к инвестициям тоже есть интерес. По крайней мере, по клиентам видим.
Мы сильно конкурируем с Узбекистаном
– Какие иностранные банки могут появиться. Ваши предположения, кому интересен может быть наш рынок?
– Я думаю, что это не европейские банки. Я думаю, что это не американские банки. Это могут быть банки Ближнего Востока – Middle East. Турецкие есть, китайские есть. Российские банки сейчас под санкциями. Поэтому большого выбора нет.
– Почему, вы думаете, европейские банки не хотят возвращаться? Это прошлый опыт или то, что у нас сосед Россия?
– Европейские банки вышли из Казахстана еще до этого – был HSBC, был RBS. То, что мы видим и слышим, это их глобальная стратегия. То есть в силу кризиса, который происходит в Европе и банковском секторе, им не до глобальных рынков. Плюс к этому, конечно, увеличился в целом региональный риск, политический риск. Поэтому здесь очень важна политика по сохранению позитивного инвестклимата в Казахстане. Я считаю, это сегодня один из главных приоритетов для того, чтобы привлекать инвестиции в страну.
Мы сейчас сильно конкурируем с Узбекистаном. Недавно я была на встрече с нашими инвесторами в Лондоне и Америке. Очень много было вопросов по Узбекистану, так как мы являемся крупным инвестором - у нас там дочерний банк. Было много вопросов: а как вам работается, как инвестору, какой климат, налоги, администрирование? Правда ли, что все так позитивно, как они об этом говорят? А насколько вообще идет развитие? Какое ваше ощущение? То есть явно интерес к Узбекистану есть, и он растет.
И нам как Казахстану важно эту конкурентоспособность сохранять и дальше ее развивать, потому что у нас есть опыт работы и в Кыргызстане, и в Узбекистане, и в Грузии, и в Таджикистане, и в России, и в Казахстане. Среди наших всех стран я точно могу сказать, что в Казахстане всегда был наиболее благоприятный инвестиционный климат, более понятное налогообложение – дружелюбное законодательство по налогообложению. Это и по администрированию, по входу, по получению всех разрешений и так далее. И, конечно, это нам важно сохранить.
– Что хорошего в Узбекистане, что внезапно к нему такой интерес возник?
– Это растущий рынок. Страна с большим населением, у них там 36 млн с лишним людей, почти что в два раза больше, чем в Казахстане. Достаточно богатая ресурсами. У них и золото, и газ, и цемент. У них хорошо развито сельское хозяйство, причем этот сектор ориентирован на экспорт. У них есть потенциал на ближайшие рынки. Вот сейчас там потепление с "Талибаном", с Афганистаном. И дорогу они начинают строить в сторону Пакистана, которая быстрая, дешевая, и выводит на большие рынки, такие как Пакистан, Индия. Предпринимательский дух у населения мы видим - они идейные, у них интересные проекты. Рост экономики страны выше 5%. Поэтому в целом рынок интересный. И они, самое главное, пока еще многие моменты не прошли. То есть они, на мой взгляд, могут обеспечить 6-7-8% роста ВВП. Это, конечно, большой потенциал для роста бизнеса.
Свыше 50% от всех выданных кредитов экономики приходится на Halyk Bank
– В этом году ваш банк отмечал 100-летие. Расскажите, что было сделано в этом году глобального, чем вы можете похвастаться? И какие у вас планы на ближайшие годы?
– 2023 год у нас прошел под лозунгом 100 лет Halyk Bank. Мы провели большую благотворительную программу. В каждом регионе, в каждом областном центре брали то или иное направление, в основном это культура, образование, медицина, работа с молодежью, поддержка женского предпринимательства, поддержка сирот и так далее. Очень много провели программ. Я бы отметила в первую очередь нашу огромную благотворительную роль, миссию.
Очень хороший проект мы провели с партией Amanat, провели программу «Қарызсыз қоғам» – общество без долгов. Когда проводили обучение людей: что такое кредит, зачем ты его берешь, на что обратить внимание, как работать с проблемными кредитами и так далее? В восьми областях прошла, больше полугода, большая акция. Около 80 000 человек в её рамках прошли обучение. Поэтому я считаю, что это одна из таких больших заслуг. И я рада, что президент ее отметил и даже дал поручение на следующий год ее продолжить уже с участием всех банков.
Я считаю, что такая миссия очень правильная, обучать наших людей, действительно создавать общество без долгов, а наоборот, общество, которое хочет работать и трудиться. Много было внутренних программ, инициатив. Работа с нашими сотрудниками, с нашими клиентами. Весь год был нон-стоп, посвященный нашему 100-летию.
– А какие планы на следующий год?
– Мы развиваемся в рамках своей стратегии. Это, конечно же, как я уже говорила, цифровизация нашего бизнеса, построение экосистемы. В этом направлении мы однозначно двигаемся и будем дальше развиваться. Наша узбекская "дочка" тоже является приоритетом в развитии. Это развитие наших сотрудников, персонала. Конечно же, наш обычный, так скажем, традиционный банкинг – это кредитование, финансирование реального сектора экономики тоже.
Мы как Halyk являемся самым крупным банком, который кредитует больше всех именно реальный сектор экономики. Свыше 50% от всех выданных кредитов экономики приходится на Halyk Bank. То есть мы всегда эту миссию за собой несли и будем дальше в этом направлении работать. Поэтому главное – продолжать те наши стратегические задачи, которые мы до этого приняли.
–––
Подпишись на Telegram-канал BES.media>> https://t.me/bessimptomno
Если у вас есть чем поделиться или вы стали очевидцем событий, пишите, присылайте фото, аудио и видео, документы в наш анонимный бот @bessimptomno_bot
